В своем интервью Геннадий Селезнев поделился с Bankir.ru мнением о работе с малым и средним бизнесом, о банковском законодательстве и о культуре взаимоотношений банка с населением.
- На ваш взгляд, каково место банков в процессе работы с малым и средним бизнесом?
- Самое практическое. Вот наш Мособлбанк, у нас как раз главный заемщик – малый и средний бизнес. У нас не берутся огромные кредиты, у нас, если какой-то предприниматель берет кредит в десять миллионов рублей, он уже считает, что это баснословная сумма. И даем, но мы смотрим его программу, его возможности вернуть этот кредит. И что интересно, сейчас изменился тип предпринимателей, которые приходят за кредитом.
Например, человек живет в поселке, завел там небольшую ферму. Тут его корни, тут его родные могилы, тут знают весь его род. И он не нацелен на то, чтобы «кинуть банк». Он нацелен на то, чтобы правдами и неправдами, если придется – продав последнюю рубашку, рассчитаться с кредитом. Репутация. Он не хочет создать фирму-однодневку, взять кредит, потом исчезнуть. Он собирается работать. Поэтому мы все больше доверяем таким клиентам.
- Принципиальный вопрос: с залогом доверяете?
- Увы, чаще всего с залогом. Потому что беззалоговые кредиты мы себе не можем позволить.
- Не можете себе позволить из-за рисков? Или не можете позволить из-за тех резервов, которые требует Центробанк?
Поровну. Кредит малому бизнесу без залога практически всегда будет отнесен к четвертой-пятой категории риска по меркам ЦБ. То есть мы должны по сути такую же сумму, как выдали, заморозить в резервах. А у нас не такие большие обороты.
Поэтому в кредитовании мы ищем возможности маневров. Например, «фишкой» нашего банка стала военная ипотека. Сегодня Мособлбанк занимает первое место среди банков, которые участвуют в программе «Военная ипотека», 35% этого рынка ведет. Хотя тоже есть риск. Сегодня министерство обороны дает деньги, а завтра? У нас всякое может быть, даже с бюджетными деньгами. Здесь тоже есть некий риск. Но мы идем на это. Почему? Мы считаем себя социально ответственными.
Мы не берем комиссии, когда люди оплачивают коммунальный платеж. Ни одного процента. Многим это не нравится. И Сберу это не нравится. Кто такие мы, и кто такой Сбер? Они – гиганты, мы – небольшой банк. Но это наша принципиальная политика. Мы не будем за минутную операцию по коммуналке брать деньги. Тем более – зная, в каком материальном положении находится большинство наших людей. Для них каждые сто рублей - это деньги. И поэтому бесплатно их обслуживаем. И я считаю, что всем банкам надо бы взять на себя такое же социальное обязательство. Это не та тема, где надо зарабатывать…
- В целом как вы оцениваете сегодняшнюю политику Центробанка? И в связи с этим – сразу еще один вопрос. Основы сегодняшнего банковского законодательства формировались в вашу бытность спикером Госдумы. Насколько они сегодня адекватны или насколько устарели?
- Меняется реальная жизнь – должно меняться и банковское законодательство. Возьмем те же самые центробанковские проверки. Сегодня в реальном бизнесе полагается одна проверка в три года. Президент сказал: «хватит кошмарить бизнес». А банки кошмарить можно?
Впрочем, чему тут удивляться. Все понимаем, что в стране есть государственные банки, а есть падчерицы, коммерческие. Я такого не понимаю. Не хотим мы, коммерческие банки, быть падчерицами. А у нас получается так, что государство никогда не бросит в беде свои банки, которые работают с государственными деньгами. Вот был кризис, жесточайший финансовый кризис. Почему коммерческим банкам, которые из него достойно вышли, не сказать спасибо? Это же они не оставили безработными людей. Это они не бросили своих вкладчиков. Это они не останавливали платежи. Причем – не имея государственных денег. Те триллионы рублей, которые давались на поддержку банковской сферы, прошли мимо нас, большинства коммерческих банков. Мы без этих денег выжили и прошли этот кризис...
- Ну, у меня фантазии не хватает представить современный Центробанк, который кому-то говорит: «Спасибо»…
- А странно! Проводится же масса мероприятий Центробанка, проходят мероприятия АРБ и АРБР. На них выступают работники Центробанка. И то, что всегда слышим от них, можно обозначить одним словом – «накачка».
Накачка и подозрительность, сплошные претензии. Плюс тотальное недоверие: а вдруг вы завтра рухнете? Простите, если в кризис не рухнули, почему мы должны рухнуть-то? Если господа, объявляющие дефолты, не обвалят рынок – никто не рухнет. Так что надо поощрять банки, которые умудрились выстоять, выжить и дальше продолжают развиваться.
- Знаете, вы подняли очень важную, хотя, на первый взгляд, отвлеченную от финансов тему. Это, видимо, стало какой-то новой субкультурой ведения казенных дел. Понимаю, что банкир или олигарх может быть высокомерным, в конце концов – он лицо частное. Но откуда у «слуг народа» такая манера?
Согласен. Они даже с тобой в спор не вступают. Банки – не овцы, которых надо так жестко пасти. Банк сам заинтересован, чтобы не иметь дело с грязными деньгами, с сомнительными заемщиками. Собственник банка думает не только о своей сиюминутной прибыли. Большинство ведь думают о своих перспективах, о своей репутации. Ситуация, когда какой-то банкир какой-то битой колотит на Рублевке и после этого у трех банков отбирают лицензию, – это не правило, это исключение.
- Если оставить за скобками регуляторов, как вы оцениваете степень доверия между обществом и банком, как систему?
- Вы знаете, очень сложно это доверие завоевывать. Ну, во-первых, все-таки кредитные ставки у банков высокие. Это не вызывает любви к банкам. Но нормальный коммерческий банк живет только на деньги рынка. Банк не имеет денег ЦБ, денег правительства. А у нас самая высокая депозитная ставка 8,5%. Плюс обслуживание, операционные расходы. Сколько может стоить кредит в таких условиях? О какой симпатии к банкам можно говорить?
Второй момент – у нас в России еще ведь и не сложилась культура взаимоотношений человека и банка. Это же совершенно новая сущность для нас. Сегодня каждый человек, как только он заканчивает школу или вуз, начинает работать, – вступает в клиентские отношения с финансовыми институтами. Он к этому не готов, его этому нигде не учат. Его не учат в школе, его не учат дома. Хорошо, если у тебя «продвинутая семья» и тебе объяснят. Но, в принципе, тема банкинга остается terra incognita. Нужно сегодня в школьных программах учить гражданина быть клиентом банка.
Пока же степень финансовой грамотности у нас на уровне начальной школы. Этого нет ни в программах школ, ни в программах колледжей, ни в программах вузов. А чтобы человек вставал на ноги, он должен учиться быть не только гражданином, но и клиентом. Мы все – клиенты. Мы должны знать свои права и обязанности. А пока…. Хоть я и сам работаю в банке, когда со мной разговаривают мои старые товарищи, я говорю: «Если у вас что-то в бизнесе получается, и вы можете жить без банковского кредита – живите без кредита»…
- С точки зрения мировой экономики это совсем неправильно.
- Конечно! Вся мировая экономика строится на кредитах. Ни одна, даже самая крупная компания не развивается за счет собственного капитала, за счет собственных средств. Все развиваются за счет кредитов. Но кредит под 3–4% и кредит под 17–20% – это огромная разница. И там люди знают. Что такое кредит, как с ним работать. А у нас – полный ноль. Мы даже в школьные программы пока не ввели зачатки финансовой грамотности.
