Что происходит сейчас с ЦФА в России

Алия ЮСУПОВА: Алексей, в последнее время в фокусе вашего внимания присутствует рынок ЦФА. Как вы считаете, на каком этапе своего развития он сейчас находится?

Алексей МАСЛОВ: ЦФА в России — это относительно новое явление, которое активно развивается на фоне глобальной цифровизации финансов и существующих внешних ограничений. Законодательная основа для рынка ЦФА была заложена в 2020 г. с принятием Федерального закона от 31.07.2020 № 259-ФЗ.

Сегодня рынок ЦФА уже перешел от теории к практике. Реестр Банка России регулярно пополняется новыми операторами информационных систем. К настоящему времени таких операторов уже 15, в их числе крупные банки и финтех-компании. Этот рост количества операторов стал основой для реальных сделок с ЦФА, в которых пока доминируют денежные требования. Он позволил увеличить объемы таких сделок за счет массового освоения этого финансового инструмента. То есть сейчас на рынке есть и конкурентная среда, и множество предложений от разных ОИС для бизнеса и инвесторов.
Представляется, что 2023 г. стал переломным для ЦФА в России — от пилотных проектов рынок перешел к реальным сделкам и масштабированию.

Общий объем эмиссий ЦФА в нашей стране превысил 50 млрд руб., что продемонстрировало растущий интерес к инструменту. 
Тогда же Банк России успешно провел пилотные операции, интегрируя ЦФА с цифровым рублем. Это расширило перспективы для автоматизации сделок и повышения их прозрачности. 

В прошлом году Госдума одобрила изменения, позволяющие использовать ЦФА для международных расчетов. Это решение было обусловлено необходимостью поиска альтернатив традиционным системам, таким как SWIFT. ЦФА начали позиционироваться не только как инструмент для инвестиций, но и как способ обеспечения расчетов во внешнеэкономической деятельности.
Все эти события показали, что ЦФА в России выходят за рамки экспериментов и становятся частью финансовой инфраструктуры.

А.Ю.: Какие драйверы этого роста представляются вам наиболее значимыми? 

 А.М.: Отмечу, что, по оценкам Ассоциации участников рынка ЦФА, в 2025 г. объем эмиссии ЦФА может достичь уже 1 трлн руб. Это связано прежде всего с появлением доверия к инструменту среди компаний и частных инвесторов. 
Хотелось бы уделить внимание и номинальному владению. Оно является ключом к клиентскому доступу на рынок ЦФА. Учет ЦФА в интересах клиентов через номинальных держателей заметно упрощает участие в операциях на этом рынке.

А.Ю.: Поговорим о трендах развития рынка ЦФА. Сможете рассказать о наиболее актуальных с вашей точки зрения? 

А.М.: Среди важных трендов — интеграция с децентрализованными платформами (DeFi). В перспективе ЦФА могут стать крепким мостом между традиционными финансами и DeFi. Здесь речь идет прежде всего о гибридных проектах, где ЦФА будут использоваться в международных блокчейн-экосистемах, сохраняя при этом соответствие российскому законодательству. Это значимый фактор в условиях необходимости поиска новых инструментов для обеспечения расчетов во внешнеэкономической деятельности. К концу 2025 г. ЦФА будут использоваться в трансграничных расчетах, особенно в торговле с дружественными странами (Китай, Индия, ЕАЭС).

А.Ю.: Что, на ваш взгляд, препятствует дальнейшему развитию рынка ЦФА? Какие вызовы здесь присутствуют и какие проблемы нужно решать?

А.М.: Конечно, есть ожидания по последовательному смягчению требований к квалификации инвесторов, что сделает ЦФА доступными более широкой аудитории. Это, в свою очередь, приведет к притоку розничных инвестиций. К примеру, сейчас только квалифицированные инвесторы могут приобретать ЦФА, которые выпущены в иностранных информационных системах. Кроме того, физические лица, не являющиеся квалифицированными инвесторами, в общем случае могут приобретать ЦФА только в пределах установленных лимитов.
Среди основных вызовов, пожалуй, необходимость в сбалансированном правовом регулировании, которое бы соответствовало текущему состоянию рынка и не ограничивало бы его расширение, риски киберугроз и конкуренция с другими виртуальными активами, включая криптовалюты. 

  В дополнение необходимо широкое понимание того, что токенизация — это форма «упаковки», а не источник новых продуктов. Основная ценность токенизации — скорость, упрощение операционных процессов и дополнительные каналы дистрибуции. Она,
на мой взгляд, обеспечивает возможность придания новых свойств продуктам из «нецифровых» миров. Считаю, что гипотеза про новые типы продуктов, реализуемые с помощью ЦФА, не подтвердилась рынком. Вопреки распространенному мнению, очевидно, что ЦФА не создают принципиально новых продуктов. Нет ничего такого, что возможно реализовать только с помощью ЦФА в продуктовом плане.

Это те же долг, доля, право (требование). Токенизация — это форма упаковки и объединения в пулы. Мы просто можем взять
и для любого объекта создать цифрового двойника. И дальше работать с этим цифровым двойником цифровым способом и размещать его в цифровые каналы. Новые свойства ЦФА лежат не в продуктовой плоскости, а в технологической — в способе передачи и дистрибуции. 

А.Ю.: То есть основной плюс токенизации — возможность увеличить продажи без разработки новых продуктов?

 А.М.: Я полагаю, что да.
Кроме того, текущая модель из 15 изолированных ОИС, работающих как «финансовые острова», не оправдала себя и ограничивает дальнейший рост рынка. 

  Большинство операторов функционируют в составе крупных финансовых групп. Их стратегия — полный цикл внутри себя, она закладывалась изначально: сами придумываем продукты, сами ищем эмитентов, сами проводим Due Diligence эмитентов, сами выпускаем активы, сами привлекаем клиентов, сами устраиваем дистрибуцию внутри своей экосистемы. Такая стратегия, на мой взгляд, себя не оправдала. Размер рынка ЦФА в обороте показывает рост, но абсолютные числа демонстрируют, что основные его возможности пока остались незадействованными. Многие такие операторы, работающие на внутреннюю экосистему, сталкиваются с вопросом о целесообразности токенизации уже существующих продуктов, продаваемых тем же внутренним клиентам, через те же внутренние каналы в рамках этой экосистемы. Изолированность ОИС и непростроенность каналов дистрибуции — ключевой барьер.

А.Ю.: Усматривается ли решение, которое поможет «победить» эту разрозненность?
 
А.М.: Полагаю, такие организации, как операторы обмена, смогут обеспечить интеграцию ОИС между собой, а также выстраивание каналов дистрибуции к местам, где есть спрос на ЦФА. 
Кроме того, существует несколько подходов к объединению ОИС, все они имеют свои плюсы и минусы, К примеру, технологии мостов (bridge) печально известны своими уязвимостями. Как показывает опыт криптоиндустрии, если мост существует, он с высокой вероятностью будет взломан, что приводит к крупным потерям активов. 
Построение прямых соединений между ОИС («каждый с каждым») требует огромных затрат и поддержки множественных интеграций. Не говоря уже об обеспечении расчетов.
Очевидно, здесь целесообразно подумать над иным интеграционным решением.
 
А.Ю.: Вернемся к началу нашей беседы. Понимаем, что фундамент для операций на рынке ЦФА уже заложен и этот финансовый инструмент, на ваш взгляд, себя оправдал. Но, видимо, здесь есть еще к чему стремиться, в том числе в вопросах настройки интеграционных процессов для ОИС?
А.М.: Да, полагаю, что так. Тем не менее, поддержка государства и интерес бизнеса, на мой взгляд, делают ЦФА одним из самых позитивных и перспективных направлений в российской экономике.

Источник: ИД Регламент